Сэм Инглис. Внутри живого звука Prodigy
Опубликовано в журнале Sound on Sound в октябре 2010 года.
Джон Бартон не только управлял килотоннами беспощадной басовой энергии, обрушенной на беззащитный мир. Он также делал многодорожечную запись каждого выступления во время их 26-месячного гастрольного турне.
Сэм Инглис
В течение прошлых двух лет, Джон Бартон (Jon Burton) был FOH-инженером гастрольного турне «Invaders Must Die» группы Prodigy. И, как он говорит, ключевое условие их «правильного» живого звука – это большое, очень БОЛЬШОЕ количество басовых динамиков. Мы встретились с ним в день, когда он занимался установкой оборудования в National Bowl (в Milton Keynes), где должны были выступить Prodigy в роли хэдлайнеров фестиваля Warrior Dance Festival. Здесь уже стоял массивный гастрольный комплект группы, усиленный большим количеством дополнительных излучателей. К примеру, по самым приблизительным подсчётам, одних только сабвуферов было более 400 (более подробно описано во врезке «Комплект для National Bowl»). Но, кроме того, что Джон занимается настройкой и микшированием концертного звука, он также делает многодорожечную запись всех выступлений, которая будет служить саундтреком для гастрольного видео группы.
Рука Мидаса
Учитывая явный масштаб выступления в National Bowl, и не говоря уж о высокотехнологичной природе их музыки, очень неожиданно обнаружить, что Бартон использует довольно старый аналоговый микшер. «Я работаю на 20-летнем подержанном микшере, но это – настоящая классика. Это Midas XL3, серийный номер 3. Полтора года назад он чуть было не умер. Было три очень дорогих ремонта. Некоторые выходные секции больше не работают – мы не смогли починить их, потому что не нашли запчастей.
К сожалению, цифра не звучит настолько хорошо, как аналог. Кроме того, Prodigy используют стиль микширования, характерный для старого реггей: здесь много различных задержек на вокалах, ревера на малом барабане и прочих вещей. На цифровом пульте довольно проблематично одновременно управлять кучей различных эффектов, если нет всех этих кнопок под руками.
Я работаю со всеми этими эффектами, используя шины посылов. Самое главное для меня во время концерта – это не быть слишком далеко от сцены, иначе временная задержка становится настолько большой, что Вы уже ничего не можете сделать вовремя. Вы можете научиться работать с опережением: к примеру, если мне нужно эхо на слове «the echo», то я включаю эффект, когда ещё произносится «the». Таким образом, когда звук наконец-то дойдёт до меня, то это будет с такой задержкой, что фактически я нажму кнопку на «echo». Но после определённого расстояния Вы уже не сможете сделать это».
Выбор Джона Бартона – аналоговый микшер Midas XL3. «Мой XL3 находился в Forum (Kentish Town) много лет, и на нём сводилось огромное количество народу. Многих из них я знаю лично. В отличие от новых моделей, где мастер-секция находится в центре, у него она расположена сбоку. Этот экземпляр был модифицирован: в него добавили 4 дополнительных стереоканала. В общем счёте, это расширило общее количество каналов до 44. Джо Кэмпбэлл (инженер мониторинга) также пользуется подобным пультом, и очень доволен. Мы оба – поклонники этого микшера».
Решающая роль в обеспечении всех этих спецэффектов принадлежит программе Ableton Live. По сути дела, она служит центральным процессором эффектов. «Большая часть моего оборудования – аналоговые устройства, за исключением эффектов, которые теперь практически все работают в цифре. Иногда я использую настоящий Space Echo, но, в основном, все эффекты воспроизводятся VST-плагинами, загруженными в Ableton. Я управляю этой программой точно так же, как обычным железным процессором. У меня есть интерфейс RME Hammerfall, в который подключены посылы и возвраты с пульта. Таким образом, каналы подаются в Ableton, там они проходят через соответствующие плагины и выходят обратно в пульт. Всё очень просто. Для микшера всё это как обычный ревербератор или дилэй.
Я жду кого-нибудь, кто сделает надёжную программу, максимально подходящую для таких живых применений. Честно говоря, из всего, что есть, Ableton наиболее устойчив. Я как-то попробовал Mainstage, но он что-то не лёг мне на душу. На мой взгляд, она больше приспособлена к MIDI и клавишным, и я не смог заставить её работать так, как мне нужно. Так вот, Ableton делает вещи даже тогда, когда другие программы падают. Он может ухудшить качество звукового сигнала, но никогда не останавливается и не виснет. У меня также есть TC PowerCore, на ресурсах которой работают некоторые плагины. Они не загружают процессор компьютера, поэтому я могу управлять ими очень быстро и без задержки.
У меня есть Audio Damage Dubstation, у меня есть контроллер Novation Nocturn. Таким образом, у меня есть полный контроль над всем. У меня есть искажение от Fuzz Plus, есть некоторые вещи из Powercore Urei. У меня есть гармонайзер, много вещей от Audio Damage и один из нелинейных ревербераторов TC. Даб-дилэй, наверное, используется в половине всех песен, но в других треках, например в «Omen», применяется гармонизованная задержка с возрастающей обратной связью. Я сам программировал этот эффект. У нас есть эффекты с понижением высоты задержанного сигнала, с повышением, и различные безумные пинг-понги.
VST-эффекты дополнены некоторыми проверенными железными устройствами. Чтобы сделать гитару «больше», мы применяем Roland Dimension D. У нас также есть Yamaha Rev 7 и Rev 5. Я соединяю их вместе Y-образным кабелем, поскольку у них есть склонность внезапно отключаться. Таким образом, один из них обычно работает в любой момент времени. Они оба предоставляют реверберацию для малого барабана. На гитаре тоже есть ревербератор (SPX990), и процессор TC Electronic M2000 на вокалах. В одних песнях он служит гармонизатором, в других – ревербератором. Для остальных, не слишком замороченных задержек, служит TC DTwo.
Концертное микширование
Бартон: «Я думаю, что за два года этого турне мы делали саундчек всего лишь один раз – на самом первом концерте. Больше мы не занимались подобными вещами». Частично это объясняется тем, что проведение полноценного саундчека на фестивальных шоу, где в последнее время играли Prodigy, не всегда возможно; и частично потому, что группа верит в мастерство Бартона и инженера мониторинга Джо Кэмпбэлла (Joe Campbell).
«Эквалайзеры в пульте были настроены примерно год назад, и, по большому счёту, я не изменял их, поскольку эти параметры прекрасно работали на большинстве наших шоу. Если мне требуется настроить общее звучание под конкретные условия, я обработаю эквалайзером всю систему, и не буду радикально крутить ручки на каждом индивидуальном канале. К примеру, я понижу середину или усилю низа. Однако, работая с этими парнями, я обычно только лишь поднимаю бас».
Для того, чтобы сбалансировать уровни во время выступления, Джон Бартон полагается на VCA-группы своего микшера. Они позволяют управлять множеством отдельных каналов при помощи одного фейдера.
Отсутствие саундчека предполагает, что Бартон должен получить рабочий баланс практически сразу, как только группа выходит на сцену. Обычно он выставляет все индивидуальные фейдеры на 0 dB, и микширует при помощи VCA-групп. Это позволяет привязать один VCA-фейдер сразу к нескольким музыкально связанным каналам. «Здесь нет никакой маршрутизации сигналов. Здесь просто используется управляющее напряжение, воздействующее на уровни всех привязанных каналов. Обычно я объединяю каналы по музыкальному признаку. Например, барабаны собраны в одну группу, Роб – в другую, Лайэм – в третью. В самом начале шоу все VCA-фейдеры обычно находятся внизу. Когда группа выходит на сцену, я начинаю поднимать их. Роб всегда начинает. Он бродит по сцене, играя на гитаре и крича что-то типа «Woooh!». Таким образом, я подниму фейдер до уровня, на котором ожидаю его слышать. Потом начну настраивать всех остальных, чтобы получить соответствие».
Кроме выступлений на больших открытых площадках (как шоу в National Bowl), Prodigy много играли в клубах и концертных залах. Не трудно ли Джону переключаться между столь разными акустическими пространствами? «В действительности, нет особо большого различия. Работая на открытой площадке, Вы просто должны учитывать, что находитесь дальше от сцены. Вы должны концентрироваться, должны сопротивляться желанию сделать что-то погромче. Вы должны видеть большую картину и должны принять тот факт, что микс будет казаться более тихим и «спокойным». Он никогда не будет «in your face» как в клубе, никогда не будет таким же громким. Это – концерт под открытым небом, и он будет звучать тише. И нет никаких естественных отражений. Обычно, такая мёртвая акустика идёт на пользу, за исключением того, что можно получить очень гадкие отражения, если сзади есть какие-то строения».
Живая запись
Не каждая группа может позволить себе приобрести столь массивный комплект концертного оборудования. Тем не менее, Джон Бартон говорит, что средства, при помощи которых он делает многодорожечную запись каждого выступления, доступны буквально для всех. «То, как мы записываем, доступно любой команде. Все барабаны я сгоняю в одну подгруппу и отправляю на рекордер. Поскольку Роб играет либо на басу, либо на гитаре, я делаю с них отбор на один AUX-канал, который и поступает на запись. Таким образом, на одной дорожке то бас, то гитара. Кроме того, в качестве образца я записываю и тот микс, что идёт в систему звукоусиления. Вокалы тоже записываются через AUX-каналы. Клавишные инструменты объединены в одну подгруппу. И всё записывается на многодорожечный магнитофон Alesis HD24.
Тем не менее, самая важная вещь – это получить хороший шум толпы. Я думаю, что именно здесь большинство живых записей терпит неудачу. Очевидно, что у нас чуть-чуть больше денег, чем у многих других групп, но всё, чем я пользуюсь – это несколько микрофонов возле пульта. Я использую несколько AKG C414, и у нас также есть микрофоны-пушки. В течение последних 6 месяцев мы применяли Thomann T-Rack, которые стоят всего лишь 70 фунтов. И они великолепно звучат! Для этого шоу компания Sennheiser предоставила нам шесть MKH60-х, стоящих около 1200 фунтов каждый. Очевидно, что они лучше, чем те, что стоят 70 – но их видел миллион человек, так что и Вам ничего не мешает пользоваться такими же.
Обычно, мы настраиваем два или четыре источника и делаем их взаимную фазировку. У нас есть два «микрофона толпы», расположенных по обеим сторонам сцены. Они подключаются к выносной коммутационной коробке и по мультикабелю попадают в предусилитель Focusrite. В него приходят все микрофоны окружения. Вообще, можно сделать 8 каналов окружения, но обычно мы используем только 4: два на сцене и два здесь (на пульте). Сигналы с предусилителя тоже поступают в рекордер».
Всё, что записано на Alesis, сводится в Logic в течение 2 – 3 дней, пока вся команда наслаждается отдыхом перед очередным концертом. «Я трачу много времени на очистку треков и на избавление от утечек. Я вычищу все вокалы и вручную пропишу автоматизацию, чтобы по максимуму убрать фоновый шум. То же самое с ударами малого барабана и некоторыми другими вещами».
Работа с видео
Главная цель всех этих записей – не собирать материал для концертного альбома или видеофильма, а обеспечить звуковое сопровождение для видеороликов, выложенных на YouTube (www.youtube.com/user/prodigychannel). В этих роликах фильм-мейкер Пол Дагдейл (Paul Dugdale) задокументировал весь тур для поклонников группы. Бартон сразу указывает, что к этому материалу предъявляются совсем другие требования, нежели к обычному миксу. «…Вы должны видеть это как часть большой картины. Вы делаете не просто звук – Вы делаете звук для видео. Это отличается от процесса создания альбома или сингла… Вы должны работать на видеоряд. Фактически, лучшие телевизионные звукоинженеры работают, наблюдая лишь за телеэкраном, и микшируют звук под картинку. К примеру, если крупным планом показывают трубача, Вы должны слышать его так, чтобы звучание соответствовало тому, что предоставляет зрение…
Весь материал приходится синхронизировать вручную. У нас нет никакой возможности управлять аппаратурой через тайм-код SMPTE, поскольку оператор большую часть времени бегает в толпе с привязанной к голове камерой, или стоит на сцене, снимая с рук. Иногда мы используем и звук, захваченный видеокамерой. Конечно, там много искажений, но зато присутствует непередаваемый живой кайф. Самая важная вещь в видеозвуке – то, что Вы не просто сидите, слушая музыку. Вы смотрите на экран. Я трачу много времени, чтобы звуковая дорожка полностью соответствовала видеоряду. К примеру, если камера наедет на толпу, то я сделаю её громче…»
Комплект для National Bowl
У одной только лишь мониторной системы Prodigy есть потенциал, чтобы сбивать пролетающие самолёты. Она включает шесть сдвоенных 18-дюймовых сабвуферов D&B плюс 12 дополнительных подвесных 18-дюймовых излучателей; 12 двухполосных колонок с 15-дюймовыми низкочастотниками и 2-дюймовыми пищалками, не говоря уж о двадцати подвесных 15-дюймовых клиньях. Бартон: «Это самые громкие мониторы в мире».
Тем временем, уши и грудные клетки аудитории прессуются восемью полнодиапазонными массивами. Четыре главные системы состоят из пятнадцати колонок L’acoustic Vdosc (15’’) плюс две подвесные системы сабов из девяти D&B J-sub. Вдоль основания сцены расположен ещё один массив 18-дюймовых сабвуферов. В случае, если всё это не обеспечивает достаточное количество баса, Бартон может задействовать так называемые «излучатели инфразвука», или, иными словами – «Сабвуферы для сабвуферов». «Они излучают в диапазоне от 50 до 15 Гц. В ящике находятся два фронтальных и один тыловой динамик диаметром по 21 дюйму».
Чтобы обеспечить полное звуковое покрытие, имеются четыре дополнительных массива, расположенных за пределами сцены (в толпе). Подключаются они через линии задержки. «…Есть колонки и позади палатки FOH-инженера, поскольку она несколько затеняет основную акустику. Кроме того, есть небольшие динамики непосредственно перед сценой, чтобы озвучить первые три ряда. Очень важно, чтобы каждый, кто приехал на шоу, смог насладиться хорошим звуком. Он не только для меня. Я бы лучше пожертвовал им здесь (где стоит микшер), но сделал бы хороший звук для людей».
Первый шаг к получению качественного звука – сфазировать всё это множество динамиков, чтобы все они работали как единое целое. «…Мой техник Сид Роджерсон (Sid Rogerson) использует для этих целей программу SMAART. Вы подаёте розовый шум в акустическую систему и в один из её каналов. Устанавливаете микрофон перед тестируемым громкоговорителем и подключаете его в другой канал SMAART. Программа потом вычисляет временную задержку и расстояние между этими двумя каналами. Благодаря этому мы можем синхронизировать относительное время между каждым из громкоговорителей».
С микшера выходит четыре канала: основные левый и правый, и отдельные каналы для сабвуферов и «инфразвука». Они подаются в процессор Dolby Lake, который вносит соответствующую задержку и посылает сигналы на различные массивы громкоговорителей. Ориентируясь на задержку, определённую SMAART, Бартон производит точную синхронизацию сабвуферов. «В основном, я буду оперировать фазой, а не задержкой. Я буду использовать устройства Radial Phazers, в которых Вы можете вращать фазу в диапазоне 0 – 360°. Процесс настройки требует много времени и труда. Но, по любому, невозможно всё настроить абсолютно точно. Единственный способ добиться совершенства – это иметь один гигантский динамик посреди сцены».
Сценические микрофоны
Для выступления в National Bowl группа добавила к своим обычным декорациям несколько летящих санитарных машин, но центральный элемент всего шоу – это Лайэм Хоулетт со своими синтезаторами и прочими прибамбасами. Детали его сетапа не разглашаются, но известно, что он базируется вокруг ноутбуков Apple MacBook Pro с программами Ableton Live и Propellerhead Reason. Их обрамляет широкий ассортимент клавишных инструментов, который периодически изменяется согласно прихотям Хоулетта. «Клавиши приходят и уходят. Он что-то покупает, потом теряет к этому интерес и приобретает новое. Но есть некоторые аппараты, которые всегда с ним. И ещё есть самодельная коробка Space Invaders machine – походу, она поселилась у него навсегда.
Он только что приобрёл Roland Gaia, который мне, как звукоинженеру, понравился намного больше, чем этот Korg Monotron. Когда он первый раз появился в одном из наших шоу, то стал самой громкой вещью. Чтобы обуздать его, мне приходится использовать несколько хороших компрессоров на его канале. Однако, у нас ничего нет вечного. У Лайэма имеется дурная привычка постоянно что-то изменять. Поскольку он начал пользоваться Ableton, то может на ходу изменять аранжировку и структуру песен. Таким образом, я часто не знаю, что будет играть дальше, пока оно не заиграет».
Концертный «вариант» группы Prodigy состоит из пяти человек. Кроме «электронного» Хоулетта имеются ещё два живых музыканта. «У нас есть Лео Крэбтри (Leo Crabtree), который играет на обычных акустических барабанах Tama без какой-либо электроники (поскольку электроники и так достаточно у Лайэма). И у нас есть Роб Холлидэй (Rob Holliday), играющий на басу в одних песнях, и на гитаре – в других.
Теперь ближе к микрофонам. Чудовищные уровни концертного звука предполагают, что Бартон должен применять экстремальные методы подзвучки барабанов. «На сцене действительно очень громко. Таким образом, оверхэды располагаются очень близко к установке, рядом с хэтами и тарелками. На них стоят экраны SE Reflexion Filters, чтобы попытаться убить часть звука, приходящего сзади. Так вот, оверхэдами работает пара микрофонов Hebden Sound и они действительно хороши. Чтобы уменьшить помехи, остальные микрофоны размещены внутри барабанов. У нас есть Sennheiser 901 в бочке и напольном том-томе, и прищепки Sennheiser на других барабанах.
Брутальное звучание концертной акустики не даёт возможности использовать обычные методики съёма барабанного звука. Таким образом, оверхэды (используются микрофоны Burton Hebden Sound) помещены очень близко к хай-хэту и тарелкам райд. Они защищаются экранами SE Reflexion Filters. Практически все индивидуальные микрофоны размещены внутри инструментов.
Усилитель Laney Роба Холлидэя также подзвучивается микрофонами Sennheiser (стоит отметить, что эта компания оказывает поддержку Prodigy). «У нас есть несколько раритетных MD509 и e609. Мы используем их на гитаре. Но теперь мы также пользуемся директ-боксами Radial DI. Они звучат просто великолепно. Мы подключаем их в усилитель к разъёму для дополнительного кабинета. Тем не менее, микрофон всё-таки звучит немного лучше, поэтому я использую оба сигнала. Приходится прибегать к услугам Radial Phazer, чтобы выровнять фазу между микрофоном и DI.
Максим и Кейт наши вокалисты, и они поют в радиомикрофоны Sennheiser G3. Здесь рассказывать особо не о чем.
Мы используем предусилители в пультах (в мониторном и FOH). Конечно, длинные кабельные линии – это проблема…Лучше, если у Вас есть активный stage box (выносная коммутационная коробка). Я только что прикупил несколько активных сплиттеров KT (скорее всего, имеется ввиду Klark Teknik Square ONE Splitter) и вскоре мы собираемся опробовать их в деле. Но в данный момент мы пользуемся пассивными сплиттерами».
Здесь Вы видите живой клавишный сетап Лайэма Хоулетта: старинный монофонический аналоговый синтезатор Roland SH101; Access Virus TI; «Invaders machine» и Roland Gaia SH01 (с миниатюрным Korg Monotron на верхней панели).
Мэт Дэйви – защитник синтезаторов
Мэт Дэйви (Mat Davie) – это техник, обслуживающий клавишные инструменты Лайэма Хоулетта. Он жизненно важная часть команды. Мэт не только поддерживает в исправном состоянии его сценический сетап, но и является родителем знаменитой «Машины захватчиков» (Invaders Machine). Фактически, Invaders Machine – это пульт от игрового автомата Defender, выпущенного в 1984 году. Это устройство использовалось при записи альбома Invaders Must Die, потому и получило такое зловещее название. Внутри находится простая сирена, сделанная на основе двух 555-х таймеров. Скорость модуляции управляется джойстиком. Также внутрь помещён цифровой фрактальный однобитовый синтезатор Catweazle, издающий визжащие, вызывающие мурашки «старорежимные» цифровые звуки.
«Так получилось, что консоль Defender’а была в гараже у Питера Сиссонса (техник по обслуживанию барабанов и гитар). Он решил, что она будет неплохо смотреться вместе с клавишным сетапом Хоулетта, и отдал её нам. Я добавил туда немного электроники и эта штука, фактически, стала подарком на день рожденья Лайэма в августе 2008 года. Кроме того, я также сделал моддинг нескольких синтезаторов Korg Monotron…»
Главная задача Дэйви – это холить и лелеять концертный сетап Лайэма Хоулетта. «Я делаю очистку, заменяю клавиши, кнопки и слайдеры, восстанавливаю кабели и разъёмы, делаю резервирование данных и много чего ещё. Единственный инструмент, который я должен регулярно чинить – это Roland SH101. У нас их всего пять штук – три серых, один красный и один зелёный. У меня всегда наготове запчасти, но иногда бывает и форс-мажор. В настоящее время он присматривается к синтезатору Roland Gaia SH01. Его комплект клавишных инструментов постоянно изменяется. Access Virus – его самый главный синтезатор, и он очень надёжен. Но Лайэм крайне интенсивно пользуется регулятором среза фильтра, так что его пришлось менять уже несколько раз.
Есть запасной ноутбук на случай, если один из трёх основных выйдет из строя. Кроме того, мы используем твердотельные накопители, которые очень надёжны. У Лайэма на сцене есть свой микшер, но, в случае, если с этим микшером возникнет неприятность, у Джона Бартона также имеется доступ к сырым выходам из MOTU 828-х».
Опубликовано в журнале Sound on Sound октябре 2010 года
Перевод подготовил Бережной Вячеслав
www.unisonrecords.ru
